Однажды я получил письмо из одного толстого литературного журнала, издающегося в печатном виде совершенно чудовищным по нынешним временам тиражом в несколько тысяч экземпляров. Написали, что согласны поставить в ближайший номер один мой рассказ, но после их редакторской правки. И приложили свой вариант.
Прочитал. Какие-то правки, действительно, пошли тексту на пользу, какие-то были совершенно несущественны, но некоторые сделали, на мой взгляд, текст только хуже. Причём это «хуже» я мог бы доказать, как говорится, с карандашом в руках. Я написал им, что со всеми их исправлениями, увы, согласиться не могу, в свою очередь подправил предложенный ими вариант, убрав эти самые «хуже», и выслал его им. На что журнал ответил, что более редактировать у них возможности нет и что рассказ снимают с публикации.
Огорчился ли я? Знаете — нет. Совершенно. Конечно, любая публикация никогда не бывает для автора лишней, так как хоть сколько-то читателей у него да добавится, хоть сколько-то новых людей да узнают о нём. Однако наиболее важны подобные публикации всё же для тех, кто планирует вступать в какой-нибудь творческий союз. Ну и ещё это своего рода признание со стороны профессионалов-литераторов, что ты действительно что-то можешь. При этом точно не стоит рвать волосы на голове, если вас где-то не напечатали, и тем более не соглашаться на любую редактуру, с которой вы не согласны.
Да, по моему мнению, автор должен соглашаться на публикацию своего текста только в том варианте, который его полностью устраивает. Редактор тоже может ошибаться. Он может читать ваш текст уставшим, его взгляд может замылиться, он может быть далёким от вашей темы, не понимать её специфики. И автор всегда вправе не согласиться с замечаниями и оспорить их.
В качестве примера подобного отношения к своему тексту хочу привести воспоминание поэта Леонида Чикина, бывшего в 60-х годах прошлого века ответственным секретарём журнала «Сибирские огни». Как раз в то время Василий Шукшин послал туда рукопись своего романа «Любавины», и чуть позже Чикин привёз её обратно в Москву с замечаниями членов редколлегии. И вот как он вспоминал реакцию Шукшина на эти замечания:
«Василий неторопливо листал роман, мгновенно схватывая замечания, сделанные разными почерками на полях рукописи, и комментировал коротко:
— Ну, с этим можно согласиться… Это не имеет значения… Почему я здесь должен так писать? У меня правильно… Это… Ну, это просто опечатка, к чему резвиться?.. А это что такое?.. Это что такое? — переспросил Василий.
— Замечание какое-то, — невинно отметил я со своего места, пытаясь прочесть написанное.
Жирной двойной чертой на листе было подчеркнуто слово, а напротив него, на полях, с восклицательным знаком написано: “В Сибири так не говорят!”
Я не запомнил этого слова, помню только, что оно означало «плетень», «ограду», «заплот», «забор» — какой-то синоним этого слова, его чисто сибирское произношение… А Василий разгорячился:
— Кто это писал?
Надо сказать, что я и при первом взгляде на лист узнал почерк члена редколлегии, человека, мною уважаемого, хорошо знающего Сибирь, правда, не сибиряка по рождению. Конечно, в этом случае он был не прав, не надо было писать такое на полях; да и в отделе прозы могли бы убрать некоторые замечания, перед тем как отдавать рукопись мне.
Я сделал вид, что не знаю, что мучительно пытаюсь вспомнить — кто же это писал? — но сказал ему, чтобы не подливать масла в огонь:
— Не узнаю почерк…
— Да он и в Сибири-то ни разу не был, а пишет… «Не говорят»…
— Был он в Сибири, Вася. Он и сейчас там живет…
Но Василий, натолкнувшись на одно несправедливое, неприемлемое для него замечание, уже не мог остановить себя:
— Не был! Не был! Что — он знает, а я не знаю? Да?.. Всё! Если у вас такие члены редколлегии… — Он сгреб большими руками рукопись со стола. — Я не дам роман в ваш журнал… — Он с маху швырнул рукопись под стол; она разлетелась по маленькой комнатке».
(«Шукшин». Владимир Коробов. Серия «ЖЗЛ», 2009 год)
Если вы уверены в своём тексте — отстаивайте его. Свой текст, свой труд надо уважать и любить. Пусть он кому-то и не понравился, пусть кто-то считает, что написать иначе, было бы лучше. Иначе это будет предательство. Предательство по отношению к самому себе, а это никакой публикации не стоит.